2
Кто б ни был ты в миру, ― пугливый ли отшельник,
Ревнивец тайных дум, спесивый ли чудак,
Алхимик, некромант, или иной маньяк,
Пророк осмеянный, непризнанный свирельник, ―
Перед прыжком с моста в толпе ль снуешь, бездельник,
Бежишь ли, нелюдим, на царственный чердак, ―
Мелькнет невдалеке и даст собрату знак
Такой же, как и ты, Лютеции насельник.
Всечеловеческий Париж! В тебе я сам
Таил свою любовь, таил свои созданья,
Но знал консьерж мой час стыдливого свиданья;
В мансарде взор стремил сосед мой к небесам;
Двойник мой в сумерках капеллы, мне заветной,
Молился пред моей Мадонной неприметной.