
Снега буреют, тая,
И трескается лед.
Пасхальная, святая
Неделя настает.
Весна еще в тумане,
Но знаем мы ― близка…
Плывут и сердце манят
На волю облака.
И радуется Богу
Воскресшая земля.
И мне пора в дорогу,
В весенние поля.
Иконе чудотворной
Я зеvмно поклонюсь…
Лежит мой путь просторный
Во всю честную Русь.
Лежит мой путь веселый,
На солнышке горя,
Чрез горы и сквозь села,
За синие моря.
Я стану слушать звоны
Святых монастырей,
Бить зеvмные поклоны
У царских у дверей.
Но вольные вериги
Надежнее тюрьмы, ―
Нет сил оставить книги,
Раздумья и псалмы.
Увы! ― Из тесной кельи
Вовеки не уйти
К нетленному веселью
По светлому пути.
Но в душу наплывает
Забытое давно ―
Гляжу, не уставая,
В высокое окно.
Светлеют дол и речка,
И дальние снега,
А солнце, словно свечка
Святого четверга.
И трескается лед.
Пасхальная, святая
Неделя настает.
Весна еще в тумане,
Но знаем мы ― близка…
Плывут и сердце манят
На волю облака.
И радуется Богу
Воскресшая земля.
И мне пора в дорогу,
В весенние поля.
Иконе чудотворной
Я зеvмно поклонюсь…
Лежит мой путь просторный
Во всю честную Русь.
Лежит мой путь веселый,
На солнышке горя,
Чрез горы и сквозь села,
За синие моря.
Я стану слушать звоны
Святых монастырей,
Бить зеvмные поклоны
У царских у дверей.
Но вольные вериги
Надежнее тюрьмы, ―
Нет сил оставить книги,
Раздумья и псалмы.
Увы! ― Из тесной кельи
Вовеки не уйти
К нетленному веселью
По светлому пути.
Но в душу наплывает
Забытое давно ―
Гляжу, не уставая,
В высокое окно.
Светлеют дол и речка,
И дальние снега,
А солнце, словно свечка
Святого четверга.