В черной воспаленной тишине
Слышится глухое слово мне:
«Будь готов; уже не за горами»…
Выхожу заветный встретить знак.
Все висит звезды власатой зрак
Над небес окрайными кострами.
По опавшим листьям шелестит
Чей-то шаг. Кто медлит и грустит
Надо мной, таясь в безлюдном парке?
Суеверным ухом я ловлю
В шуме ветра бледное «люблю»…
Долу мрак; а звезды гневно ярки.
Жутко мне биенье жарких жил
И застылость зоркая светил.
Словно я лежу, смертельно ранен,
В темном поле; бой вдали кипит;
На меня ленивый дождь кропит;
И не бой, а дождь ленивый странен.
Слышится глухое слово мне:
«Будь готов; уже не за горами»…
Выхожу заветный встретить знак.
Все висит звезды власатой зрак
Над небес окрайными кострами.
По опавшим листьям шелестит
Чей-то шаг. Кто медлит и грустит
Надо мной, таясь в безлюдном парке?
Суеверным ухом я ловлю
В шуме ветра бледное «люблю»…
Долу мрак; а звезды гневно ярки.
Жутко мне биенье жарких жил
И застылость зоркая светил.
Словно я лежу, смертельно ранен,
В темном поле; бой вдали кипит;
На меня ленивый дождь кропит;
И не бой, а дождь ленивый странен.
