Наташа
Ах! жила-была Наташа,
Свет Наташа красота.
Что так рано, радость наша,
Ты исчезла, как мечта?
Где уста, как мед душистый,
Бела грудь, как снег пушистый,
Рдяны щеки ― маков цвет?
Все не впрок: Наташи нет.
У нее один сердечный
Милый друг был на земли;
Скоро с ним в любви беспечной
Дни счастливые текли.
Длися, длися, дорогое
Время краткое, златое!
Счастье жизни человек
Вкусит раз лишь в целый век.
Вдруг поднялся враг войною
Русь заграбить и зажечь;
Всюду льется кровь рекою,
Всюду блещет огнь и меч.
Нивы стоптаны пропали,
Грады, веси запылали,
И Наташа со дружком
Часто грустны вечерком.
Прежних радостей не стало,
Молча вкралась к ним печаль,
Что-то в мысль обоим впало,
И, кажись, друг друга жаль.
Наконец, сквозь слез, унылый
Взведши взгляд, собравшись с силой,
Исповедала тоску
Красна девица дружку.
«Не мое девичье дело,
Милый друг, тебя учить;
Не прогневайся, что смело,
Может, стану говорить;
Но прости мне укоризну:
Не сражаться за отчизну,
Одному отстать от всех ―
В русских людях ― стыд и грех».
«Ах! Наташа, ретивое
Уж давно кипит во мне:
Все тебя жалел, но вдвое
Рад, что мысли в нас одне.
Ты согласна, слава Богу!
Эй, ребята, в путь-дорогу
Дайте мне ружье, коня:
В бой их станет для меня.
Не рыдай, моя Наташа.
Как же быть? не ты одна,
Хоть горька разлуки чаша,
Выпивай ее до дна;
И о чем такое горе?
Бог помилует, и вскоре,
Голос сердца коль не лжив,
Ворочусь здоров и жив».
«Дал бы Бог! Но если боле
Нам не видеться в живых,
Если там, на ратном поле,
Сопостат рукою злых
Ты умрешь!..» ― «Все в Божьей воле,
Не гневи ж его дотоле;
Верь, хоть мертвый, хоть живой,
Не расстанусь я с тобой».
«На, мой друг, вот крест с мощами;
Положи его на грудь,
И как в бой пойдешь с врагами,
Помолиться не забудь;
Я…» ― В ней замер дух и слово.
Но к отъезду все готово,
Конь стоит среди двора,
Ехать милому пора.
На коня взлетел стрелою,
Полетел в воинский стан,
Рано ль, поздно ль, там он… к бою
Всем приказ на завтра дан.
Ждет гостей незваных встреча,
Многих смертная ждет сеча:
Не сносить им головы,
Не видать святой Москвы.
Именинница Наташа!
В день твой, в день Бородина,
За здоровье друга чаша
Налита тобой вина,
И о нем пируют гости;
А его в тот час уж кости
На ближайшем там селе
Преданы сырой земле.
И дошло известье злое,
И не ропщет сирота:
Свято небо ей благое,
Воля Божия свята.
Не пила три дня, не ела,
Как больная, исхудела;
Нет покоя ей, ни сна,
И, как мертвая, бледна.
На колени пала с стоном
Пред иконою святой;
С зе́мным молится поклоном:
«Со святыми упокой».
Чуть живую подхватили,
Тут же к стенке посадили,
И усталым, слабым сном
Свет вздремала под окном.
Спит и видит: сердцу милый
Стал пред ней как бы живой,
С новой бодростью и силой,
С новой, чудной красотой;
Будит: «Встань, проснись, Наташа!
Ждет давно нас свадьба наша;
Под венец скорей пойдем,
Вместе век свой заживем.
Нашу при́зрел Бог разлуку,
Веру райский ждет покой;
Жениху дай, радость, руку,
Помолись, и в путь со мной».
Тут Наташа помолилась,
Тут во сне перекрестилась,
Как сидела, как спала,
К жизни с милым умерла.
1814