Слыша рокот волны, ты налево свернешь под предлогом,
что не все мы равны перед смертью и Господом Богом.
И, как черная птица, появится в воздухе фраза:
«Берегись темноты и дурного павлиньего глаза».
Кто-то ходит в ночи и бренчит золотыми ключами,
и кричи-не кричи ― смотрит Аргус сухими очами
на тебя, на меня, на развалины мира и Рима,
и, пришпорив коня, наше время проносится мимо.
Что же делать ― бежать или ждать у причала Харона,
или желтую воду ударить жезлом Аарона,
или, вымолив ад, вдруг опомниться ночью бессонной,
и, вернувшись назад, умереть от болезни кессонной.
что не все мы равны перед смертью и Господом Богом.
И, как черная птица, появится в воздухе фраза:
«Берегись темноты и дурного павлиньего глаза».
Кто-то ходит в ночи и бренчит золотыми ключами,
и кричи-не кричи ― смотрит Аргус сухими очами
на тебя, на меня, на развалины мира и Рима,
и, пришпорив коня, наше время проносится мимо.
Что же делать ― бежать или ждать у причала Харона,
или желтую воду ударить жезлом Аарона,
или, вымолив ад, вдруг опомниться ночью бессонной,
и, вернувшись назад, умереть от болезни кессонной.
