СТAНCЫ
1
И тонкий звездный свет, и отблески костров
лишь тайные следы беззвучных катастроф,
которые ― увы ― уже случились с нами.
Прошел кислотный дождь, посевы град побил
и вырвался огонь гудящий из могил,
пугая соловья в его древесном храме.
2
Еще младенцы спят в пещерах женских тел,
но стал небесный свод уже горяч и бел:
не каждому дано решить загадку Сфинкса.
Что брошено в огонь, должно, как мир, сгореть,
кто призван к бытию ― тот должен умереть.
Блажен, кто жизнь прожил и с этой мыслью свыкся.
3
Струится кровь земли сквозь корни темных трав.
Апостол и поэт, пастух и беглый раб
когда-то был мне брат, но он меня оставил.
И чувствую ― теперь проходит сквозь меня
сияющий поток эфира и огня:
так грозный Савл ослеп, так встал прозревший Павел.
4
Так сделан тесный гроб из ивовой лозы,
и в нем плывет мертвец вдоль по реке Янцзы.
Что слышит он сквозь сон? Что в поле воют волки,
и хочется ему проснуться и вздохнуть,
и к берегу пристать, и тихо отряхнуть
приставшие к лицу сосновые иголки.
5
Так мимо желтых вод, пугая мелких рыб,
по выжженной траве проходит царь Эдип,
он плачет и молчит, молчит и дышит часто.
Он жив еще, но слеп, он пьян от страстных ласк,
а путь его в Аид ― увы ― не путь в Дамаск.
О, если бы жива осталась Иокаста!
6
И вот еще один: в волнениях мирских
он крепок, как скала в пустыне волн морских,
и все, что было мной, к нему, как вихрь, стремится.
Телесный свой состав смешав в земную твердь,
и я, как тот слепец, ощупываю смерть:
где нежный центр ее и где ее граница?
7
Смерть ― это полый шар. И каждый, кто решал
Загадку бытия, тот сам себе мешал
живую воду пить, лежать в пыли горячей.
В зверином круге звезд я вижу двойника
и думаю ― куда его влечет река
течением любви телесной и незрячей?
8
Который год уже за тенью я гонюсь.
Когда я в дом войду и хлебу поклонюсь,
ты не ответишь мне. В своей дали туманной
ты озабочен тем, что мед течет из сот.
А смерть или любовь ― игра таких пустот,
что ты выходишь в сад, заросший валерьяной.
9
Где этот сад разбит? Чуть в стороне от Фив,
где царь Эдип бродил, где в месяце Авив
все небо в облаках, как потолок в побелке.
И проступают вдруг сырые пятна птиц,
а жизнь еще стоит на циферблатах лиц,
но кто, скажи мне, кто передвигает стрелки?