Кирсанов С. И.
«Сказали мне, / что я стонал / во сне…»

Сказали мне,/ что я стонал/ во сне.
Но я не слышал,/ я не знал,
что я стонал/ во сне.
Я не видал/ ни снов,/ ни слов
я не слыхал―/ я спал, ―
без сновидений сон.
Товарищ утром/ мне сказал,
что слышал/ долгий стон,
как будто/ больно было мне ―
так/ я стонал/ во сне.
Да,/ все, что сдерживалось днем,
затихшее/ в быту дневном,
уже давно/ не боль,
не рана,/ а спокойный шрам,
рубец,/ стянувшийся по швам, ―
а что/ для шрама соль?
Да! / Я забыл/ луга в цвету
и не стонал/ о ней, ―
я стал считать/ ту,/ что любил,
почти/ любовью детских дней.
Но если б знали вы ―
как это все/ взошло со дна,
очнулось/ смутной раной сна
и разошлось,/ как швы.
Но я/ не видел ничего
во сне. / Я спал/ без снов.
Товарищ/ в доме ночевал,
и это/ я узнал/ со слов…
Как мог/ таким я скрытным стать
и спрятать от себя
боль,/ и бездумно спать?
Но боль живет,/ и как ни спишь,
и как ни крепок сон,
какую б ночь/ ни стлала тишь ―
все слышит,/ знает стон,
все помнит стон,/ он не забыл
ту,/ что бессонно я любил
в дали/ ушедших дней,
стон/ мне/ напоминал о ней,
чтоб днем/ не больно было мне,
чтоб я стонал/ во сне.