С каждым изменением названия
Что-то милое идет на слом.
Город Пушкин у меня в сознании
Царским не становится Селом.
Петроград с его тяжелой тризною
Петербургу нашему не брат,
И уже совсем зловещим призраком
Нынешний маячит Ленинград.
А за ним пришло на память множество
Оскверненных сел и городов ―
Жалкое словесное убожество,
Повторенье омертвелых слов.
Вновь и вновь шагами молча мерю я
Кладбище погубленных имен.
Что же: примириться мне с потерею
Или мертвый будет воскрешен?
Может быть, в часовне, за околицей,
Где-нибудь в олонецкой глуши,
Сам Господь наш за Россию молится,
За спасение ее души!
1976