Те пармские фиалки на окне,
Что выходили на Неву, завяли.
Их нет давно. И нет Невы. И нет
Меня, которого узнал едва ли б,
Когда бы нынче встретил. Он хранил
Еще наивность детства, нежность, жалость,
Писал стихи и девушку любил,
Что ― нет, не с ним ― с другими целовалась.
Где он теперь? Его давно уж нет.
Его убили. Нет, совсем не люди.
Так просто где-то затерялся след,
И лучше мы о нем совсем забудем.
А то он будет ночью в дверь стучать,
Заглядывать в окно, слезлив и жалок,
И требовать любви, Невы, фиалок…
А что ему ответить? Что подать?
1955