Я все-таки промолвил слово
Совсем заветное, свое.
Ко всем превратностям готово,
Оно скользнуло в бытие
И где-то и живет и дышит
На свой, такой негромкий, лад.
Но, может быть, его услышат,
А кто услышит ― будет рад?
Оно мне долго не давалось,
И до сих пор я не пойму,
Какая радость иль усталость
Меня приблизила к нему.
Иль это он, мой Ангел, снова
Меня от гибели храня,
Он подсказал мне это слово?
Наверно, пожалел меня.
1966