На чужбине далёко от родины
Вспоминаю я сад свой и дом,
Там сейчас расцветает смородина
И под окнами птичий содом…
Там над садом луна величавая,
Низко свесившись, смотрится в пруд, ―
Где бубенчики желтые плавают
И в осоке русалки живут…
Она смотрит на липы и ясени
Из-за облачно-ясных завес,
На сарай, где я нежился на сене,
На дорогу, бегущую в лес…
За ворота глядит, и на улице,
Словно днем, ― только дрема и тишь,
Лишь причудливо избы сутулятся,
Да роса звонко капает с крыш, ―
Да несется предзорняя конница,
Утонувши в туманы по грудь, ―
Да березки прощаются-клонятся,
Словно в дальний собралися путь!..
Эту пору весеннюю, раннюю
Одиноко встречаю вдали…
Ах, прильнуть бы, послухать дыхание,
Поглядеть в заревое сияние
Милой мати ― родимой земли.
Вспоминаю я сад свой и дом,
Там сейчас расцветает смородина
И под окнами птичий содом…
Там над садом луна величавая,
Низко свесившись, смотрится в пруд, ―
Где бубенчики желтые плавают
И в осоке русалки живут…
Она смотрит на липы и ясени
Из-за облачно-ясных завес,
На сарай, где я нежился на сене,
На дорогу, бегущую в лес…
За ворота глядит, и на улице,
Словно днем, ― только дрема и тишь,
Лишь причудливо избы сутулятся,
Да роса звонко капает с крыш, ―
Да несется предзорняя конница,
Утонувши в туманы по грудь, ―
Да березки прощаются-клонятся,
Словно в дальний собралися путь!..
Эту пору весеннюю, раннюю
Одиноко встречаю вдали…
Ах, прильнуть бы, послухать дыхание,
Поглядеть в заревое сияние
Милой мати ― родимой земли.