Я ― древо, а сердце ― дупло,
Где Сирина-птицы зимовье,
Поет он ― и сени светло,
Умолкнет ― заплачется кровью.
Пустынею глянет земля,
Золой ― власяничное солнце,
И, умной листвой шевеля,
Я слушаю тяжкое донце, ―
То смерть за кромешным станком
Вдевает в усновище пряжу,
Чтоб выткать карающий гром ―
На грешные спины поклажу.
Бередят глухие листы, ―
В них о́цет, анчарные соки,
Но небо затеплит кресты ―
Сыновности отблеск далекий.
И птица в сердечном дупле
Заквохчет, как дрозд на отлете,
О жертвенной, красной земле,
Где камни ― взалкавшие плоти,
Где Музыка в струнном шатре
Томится печалью блаженной
О древе ― глубинной заре,
С листвою яровчато-пенной.
Невеста, я древо твое,
В тени моей песни-олени;
Лишь браком святится жилье,
Где сиринный пух по колени.
Явися и в дебрях возляг,
Окутайся тайной громо́вой,
Чтоб плод мой созрел и отмяк ―
Микулово, бездное слово!
Между 1916 и 1918