И когда, колыхнувшись, неясными
Станут дом и огни вдалеке,
Мы, дрожа от любви и боязни,
Тайно ляжем на теплом песке.
Ночь над нами безмерная взвеет
В синем стуке ― тоске ― бубенца…
В темноте будет слышно, как блеет
Разбуженная нами овца.
И когда, колыхнувшись, неясными
Станут дом и огни вдалеке,
Мы, дрожа от любви и боязни,
Тайно ляжем на теплом песке.
Ночь над нами безмерная взвеет
В синем стуке ― тоске ― бубенца…
В темноте будет слышно, как блеет
Разбуженная нами овца.