Дурак! дурак!
Порой смущал его горячий призрак счастья,
Он, он… бежал тогда на бедный свой чердак,
Чтоб разрушать… пером ― твердыни самовластья ―
Вот как?
От разрушал… пером ― твердыни самовластья?
Дурак! дурак!
Он ясно понимал, что мог бы быть известным
В наш век упадочный бездарнейших писак,
Но он решил в душе быть искренним и честным…
― Вот как?
И он решил в душе быть искренним и честным?
Дурак! дурак!
―
Недавно я, бродя бесцельно по столице,
Зашел к нему… увы! ― был пуст его чердак!
Он умер, господа, в Обуховской больнице…
― Вот как?
Так значит, умер он в Обуховской больнице?
Дурак! дурак!