ВСЕ О ТОМ ЖЕ
Сижу, облокотясь на шаткий стол,
И слушаю рассказ неторопливый:
Про Петропавловск, про Тобол…
И чудятся разметанные гривы
Во тьме несущихся коней.
Я вижу берег синей Ангары,
Где рыцарскою кровью Адмирала
На склоне каменной горы ―
Россия отреченье начертала
От прошлых незабвенных дней.
Потом глухие улицы Читы…
И в мареве кровавого тумана
Сверкают золотом погоны и кресты
У офицеров ставки Атамана.
И смерть с серебряной косой…
На волнах дней кипели гребни пены!
А вот они, Даурские казармы,
Где за намек малейший на измену ―
Расстреливали по приказу Командарма!
Чужим оказывался свой…
Владивосток… Но ослабели крылья,
И рушилась, пошатываясь, крепость…
У моря грань надрыва и бессилья…
И стала исторической нелепость!
И был убийственный откат.
И дальше слезные и бледные страницы:
Гензан… Гирин… Сумбурность Харбина.
Молчащие измученные лица.
Спокойствия! забвения! вина!
Возврата больше нет назад…
И проблесками в мрачной эпопее ―
Упорство, жертвенность и героизм.
О них я рассказать здесь не успею.
Тебе, водитель сильных, Фанатизм,
Нужны нечеловеческие песни!
Прошли года. И чувствуем мы снова:
Близка эпоха крови и борьбы,
Из труб герольдов огненное слово!
Приказ Ее Величества Судьбы ―
И Родина великая воскреснет!