Ты всегда слышишь звуки в воздухе?
О, научи меня слышать их!
Если б ты знал, как я жажду звуков,
Как устали мои глаза…
Мир сверкает, мир мелькает.
Луч разбивается на осколки красок.
Дробные блестки все ― предо мною…
Ты же внемлешь полному звуку.
Было время, когда я гнался за темным,
За единым, за невидимым,
Пока не открылись мои глаза ―
И яркий день меня ослепил.
Я впился в него сладострастным взором
И целые годы не отрывался,
И тщательно я расчленял все видимое,
И в оттенки, в отливы влюблялся.
Порой я вижу только оттенки,
Одни крупицы живого света…
Где ж тогда воздух? Где ширь вселенной?
И где великое сердце слуха?
Но ты ― ты любишь лишь за звуки
И свет румяный, и сумрак ночи.
Замолкнет звон – тебя не станет:
Ты жив всегда лишь духом незримым.
Не раз ― в тиши, когда дышалось ровно,
Были в воздухе шорохи странные;
Но не было в них широкой свободы:
Они сбивались в стенках ушей.
Ах, распростерлись бы эти шумы
По чистому, смелому небу!
Тогда с тобой мы станем в поле,
Вонмем, вздыхая, тому же пенью.
Ноябрь 1898