Среди раздавленных
Среди раздавленных жизнью, изъеденных мелкой заботой,
среди издыхающих от нелюбви
чем я отмечен? ― говно из говна, большеротый
головоногий птенец, и невидимые соловьи
зачем окружают меня, прогибая и пеня пространство?
Урождена не про нас красота,
призрачнорожих, распластанных ночью, как паста,
на простыне унижения, в окнах прямого креста.
Вогнутый, вдавленный силою в клетку грудную,
что я за щебет во мне?
Голос не слышен и льется во щель звуковую,
падая в руки, угадываемые не вполне.
Или явленье Христа отменило поэзью во слове.
Тело воскресшее стало звучаньем родным
среди старух, обезумевших от нелюбви,
и привокзальных пьянчуг, опаленных сияньем стальным.
Что же, обломок язычества, житель советского лимба,
не отличимый от них ни одеждой, ни кругом судьбы,
я не возвышу свой голос и не зазвучу, как пылинка,
в раструбе страшной трубы?
Июнь 1978