А дни плывут, что в половодье льдины,
и каждый день ― томящий шорох льдин.
Прости меня в печальные годины!
Прости мои скитанья без пути!
Мне жизнь ясна, и в сумраке вечернем
Закат пророчит мне кровавостью копья.
Я буду ждать все глубже, все безмерней,
Я буду вдаль смотреть, и ждать, и ждать тебя.
И день за днем, томительный и нежный,
в своей дали ты тих и одинок.
О, дай коснуться благостно одежды,
Позволь припасть и отдохнуть у ног!
В твоих садах ни стон, ни воздыханье,
покой любви и солнце без конца,
и я слежу, не преводя дыханья,
бестрепетность и благостность лица.
[11.VII.1924]
и каждый день ― томящий шорох льдин.
Прости меня в печальные годины!
Прости мои скитанья без пути!
Мне жизнь ясна, и в сумраке вечернем
Закат пророчит мне кровавостью копья.
Я буду ждать все глубже, все безмерней,
Я буду вдаль смотреть, и ждать, и ждать тебя.
И день за днем, томительный и нежный,
в своей дали ты тих и одинок.
О, дай коснуться благостно одежды,
Позволь припасть и отдохнуть у ног!
В твоих садах ни стон, ни воздыханье,
покой любви и солнце без конца,
и я слежу, не преводя дыханья,
бестрепетность и благостность лица.
[11.VII.1924]
