ДЕКАБРИСТЫ
(Кадры)
Сквозь фижмы времени
готовится декабрь,
под снегом прячутся
возвышенные либералисты:
курносый
плосколицый
Пестель
в южном сообществе,
и мармеладный Трубецкой
диктатор кисленький
в собачьих бакенбардах
на Севере.
А сбоку, в мерку
вездесущей противоположности ―
крестьян холодной розгой хлещут
на пышном фоне бальных диадем.
Помещица,
толстуха тысячная Анненкова,
тащит сына
курчавца-офицера
в модный магазин.
А там Полина Гебль
с глазами-изюминками
и с газовою грудью
ему, кавалергарду,
себя вверяет
беззаветно,
для осторожности примолвив: ―
Все русские мужчины
лукавы и изменчивы! ―
Но он по чистой совести…
Восстанье решено,
устав прочитан
и нежнее верного
к Полине расположен
он слово закрепляет
обрученьем с ней.
А на утро
полки спешат
к Петру на площадь, ―
Жизнь за республику,
долой тирана!
Сенатская площадь
изумлена
до пушечного зева
с картечью в глотке.
Меж тем,
громоздкий император
Николай
в селедках бакенбард
за рюмочкой
поддельных слез
улещает
сентиментального предателя
с нелгущими глазами:
― Все расскажи
я сам рес-пу-бли-ка-нец
свободы всем
во множестве
дарую! ―
Но в пышный
фейерверочный праздник,
пока сверкают
зеленые фонтаны
среди точеных нимф, ―
в тот же день
в 15 [пятнадцати] верстах от вензелей
ракет
и бураков,
на мерзлой площади
под указательным перстом
Петра Великого
мерзотно
покачиваются
повешенные в ряд.