Белые, чистые хлопья на этой панели
В грязь превращаются. Белые, чистые ― в грязь.
Город жестокий украсить они не посмели.
Он ненавидит все чистое, не таясь.
Вот он ― Шанхай. Над чудовищным месивом грязи
Льется из окон высоких прикрашенный свет,
Судьбы людские без смысла, без цели, без связи
Прячут от жизни нарядные тюль и жоржет.
Климат душевный тяжел, ограниченны дали,
Страшно, что вакуум жизни уютен и чист,
Люди и сами смертельно уютными стали,
Тянет в болото безжалостный город-садист.