Какой-то в древности Вельможа
С богато убранного ложа
Отправился в страну, где царствует Плутон.
Сказать простее, ― умер он;
И так, как встарь велось, в аду на суд явился.
Тотчас допрос ему: «Чем был ты? где родился?» ―
«Родился в Персии, а чином был сатрап;
Но так как, живучи, я был здоровьем слаб,
То сам я областью не правил,
А все дела секретарю оставил». ―
«Что ж делал ты?» ― «Пил, ел и спал,
Да все подписывал, что он ни подавал». ―
«Скорей же в рай его!» ― «Как! где же справедливость?» ―
Меркурий тут вскричал, забывши всю учтивость.
«Эх, братец! ― отвечал Эак, ―
Не знаешь дела ты никак.
Не видишь разве ты? Покойник ― был дурак!
Что, если бы с такою властью
Взялся он за дела, к несчастью, ―
Ведь погубил бы целый край!..
И ты б там слез не обобрался!
Затем-то и попал он в рай,
Что за дела не принимался».
___
Вчера я был в суде и видел там судью:
Ну, так и кажется, что быть ему в раю!
1834
С богато убранного ложа
Отправился в страну, где царствует Плутон.
Сказать простее, ― умер он;
И так, как встарь велось, в аду на суд явился.
Тотчас допрос ему: «Чем был ты? где родился?» ―
«Родился в Персии, а чином был сатрап;
Но так как, живучи, я был здоровьем слаб,
То сам я областью не правил,
А все дела секретарю оставил». ―
«Что ж делал ты?» ― «Пил, ел и спал,
Да все подписывал, что он ни подавал». ―
«Скорей же в рай его!» ― «Как! где же справедливость?» ―
Меркурий тут вскричал, забывши всю учтивость.
«Эх, братец! ― отвечал Эак, ―
Не знаешь дела ты никак.
Не видишь разве ты? Покойник ― был дурак!
Что, если бы с такою властью
Взялся он за дела, к несчастью, ―
Ведь погубил бы целый край!..
И ты б там слез не обобрался!
Затем-то и попал он в рай,
Что за дела не принимался».
___
Вчера я был в суде и видел там судью:
Ну, так и кажется, что быть ему в раю!
1834
