ОЗЕРО
Е. И. Блох
В душе журавлино просто,
Чаша налита молоком сверх меры…
Вдоль плоских полотнищ реки
Ломко стоят тростники
Выше лошадиного роста,
Шурша, как из бус портьеры.
Месяц (всегда этот месяц! ) повис
Рожками вниз,
Как таинственный мага брелок…
Всё кажется, где-то караулит – лежит
(В траве, за стволами ракит?)
Стрелок.
Подхожу к самой воде…
Это – длинное озеро, не река. ―
Розовые, голубые лужицы.
Ястреб медленно кружится,
И лоб трет рука:
«Где, где?»
Лодка, привязанная слабо,
Тихонько скрипит уключинами.
Птицы улетели в гнезда.
Одиноко свирелит жаба.
Милыми глазами замученными
Лиловеют звезды.
Кажется, никогда не пропоет почтовый рожок,
Никогда не поднимется пыль,
Мимо никакой не лежит дороги.
И болотный лужок
Ничьи не топтали ноги.
Прозрачный, фиалковый сон,
Жидкого фосфора мреянье,
Веянье
Невечернего света
Топит зарей небосклон.
Тростник всё реже,
Всё ниже.
Где же, где же,
Я всё это видел?
Журавлино в сердце просто,
Мысли так покорно кротки,
Предо мной стоит подросток
В голубой косоворотке.
Высоко застегнут ворот,
И худые ноги босы…
Сон мой сладостно распорот
Взглядом глаз его раскосых.
За покатыми плечами
Золоченый самострел,
Неуместными речами
Дух смущаться не посмел.
Молча на него смотрел,
А закат едва горел
За озерными холмами.
Наконец
Будто не он,
А воздух
Звонким альтом
Колеблясь побежал:
«Червонный чернец
Ответа ждал
О том,
Где венец,
Где отдых?
Я – встречный отрок,
Меня не минуешь,
Но не здесь, а там
Всё узнаешь
О чуде,
О том, где обетный край».
Я молчал,
Всё молчало,
При лиловой звезде,
Но сердце дрожало:
«Где?»
Косил, косил
Неподвижно зеленым глазом…
― Там живут блаженные люди! ―
И указал
(Вдруг такою желанною,
Что только бы ее целовать,
Целовать и плакать)
Рукою
На еле освещенный зарею
На далеком холме
Красный, кирпичный сарай.
1920