Шумит ли дуб зеленый над могилой?
Поет ли сладкий голос про любовь?
Узнал ли ты, что мило в жизни милой
Или по-прежнему всё хмуришь бровь?
Уныние возьмешь ты за величье,
Озлобленность за страсть ты изберешь.
Как любо вместо Божьего обличья
Чертить с улыбкой демонский чертеж!
Мостов не видя, ты не видишь броду,
И, сам себя терзая, словно рад,
Когда и жизнь, и люди, и природа ―
Бессмысленный, жестокий маскарад.
«Я не приемлю!» ― в том твоя вся вера,
Сам на себя ты обнажаешь меч.
Насмешливого, злого офицера
Велишь ли ты противнику беречь?
И вот убит! Уж не вздохнет, не встанет.
Ты повторил свой собственный рассказ.
И глаз померкший больше не оглянет
Тобой воспетый воинский Кавказ.
И думать хочется, что это мода,
Годов тридцатых юнкерский мундир,
А сам поэт у радостного входа
Благословил, всё проклиная, мир.
Июль 1916