Тик-так
Смятой записки вскрытое тело.
Фраза сразила шпагой наточенной:
«Все прискучило! Жизнь надоела.
У меня с любовью сегодня кончено!»
Прочел два раза, чуть-чуть ссутулился ―
И ну без толку глазеть на улицу.
Тени деревьев лежат без тона,
Как будто вырезаны из картона.
Ветер весь из шипящих нот
У меня под окошком юлит, снует.
Дунул в листья ― листья ворохом.
По дому заерзали разные шорохи.
― У-уф, ― тяжело вздохнул шкаф,
А вода в умывальнике ― каап-кап-каап-кап.
Дышат вещи, живут вещи,
Ночь течет изо всех трещин.
Записка ж упала, лежит у стола.
Приходит сосед ― ну как дела?
А я ему, после большого вздоха: ―
У меня, ― говорю, ― знаете ли, с сердцем плохо. ―
И сам к записке, едва дышу,
А клен за окошком ― шаа-шуу-шаа-шуу.
В часах суетятся колесики, зубчики,
Под ними качается локоном маятник.
Я к нему ― дорогой, голубчик,
Вы что-нибудь в любовных делах понимаете?
А в комнате пол неожиданно треснул,
Доски проплыли: ― Ух, тесно! ―
Луна окрасила стол в голубое,
Цветы закачались вдруг на обоях,
Заплавали шорохи спереди, сзади;
Кряхтят стулья, хрустят тетради.
― Как поживаете? ― скрипит башмак,
А часы отвечают: ― Тиик-так-тиик-так.
Я же опять про свою потерю: ―
Я, дорогая, тебе не верю,
В каждом углу у жизни сила,
Быть не может, чтоб не любила.
Записку же эту спрашивать не с кого,
Разве только спросить с Достоевского.
Но мы не «наказанье», мы «преступленье»,
Мы ― это дети первой ступени.
Любовь нас связала, как книги школьник,
Как заговорщиков дерзкие узы,
Как вяжет катеты в треугольник
Хитрая линия гипотенузы.
Нам годы свои не точить слезами,
Нам завтра на жизнь держать экзамен.
Схватил бумагу, сижу, пишу,
А клен за окошком ― шаа-шуу-шаа-шуу.
Мир перелился в один хор: ―
Любимая, скучно? Да это вздор.
Да разве жизнь у нас плохая,
Да разве можно жить, зевая,
Когда у меня каждая вещь вздыхает,
Комната ежится, как живая!
Но тут, возможно, весьма случайно,
Очень уж громко чихнул чайник.
Думаю, что-то неладно здесь,
Зажег лампу ― к записке, пристально.
Гляжу, родители!.. Так и есть ―
Записка эта не мне написана.
……………………….
Росу на рамах слизал рассвет,
Утром приходит опять сосед: ―
Ну как, ― говорит, ― живете, чудак? ―
А я ему радостно: ― Тик-так-тик-так.
1929