
Ты вторгся в славянские земли,
На наши напал города…
Зачем? Для чего? Не затем ли,
Чтоб сгинуть с земли навсегда?
Ты был под Парижем, в Белграде,
Варшаву и Лондон бомбил.
За смерть и насилья в награде
Представлен ты фюрером был.
Успехи тебя обманули,
Бессилен на юнкерсах груз,
Отныне советские пули
Повсюду найдут тебя, трус.
Отныне лишь красные звезды
Заметишь за тучами ты.
Взлетят, как живые, на воздух
Заводы твои и мосты.
Отныне ты мертвый, отныне
Подумай в последнем бою,
Подумай о том, кто в Берлине
Судьбу уготовил твою.
Ты все еще мечешься, ярый,
В безумном военном пылу,
Но чаще и чаще пожары
В твоем возникают тылу.
Уже полуголый, в отрепье,
Ты все еще рвешься вперед,
Но нет ничего тебе: пепел
Тебе предоставил народ.
Ты вовсе не грозный и львиный,
А волчий возглавил поход.
Сегодня смердящей лавиной
На запад отхлынул твой сброд.
Но ты не вернешься «нах хаус»,
Домой не отправишь добра.
Лишь взрывов увидишь ты хаос
И наше услышишь ура.
Нет, нет, ты совсем не «нах хаус»,
Ты в землю уйдешь, как домой,
И в былях возникнешь, как хаос
И в памяти встанешь чумой.
На наши напал города…
Зачем? Для чего? Не затем ли,
Чтоб сгинуть с земли навсегда?
Ты был под Парижем, в Белграде,
Варшаву и Лондон бомбил.
За смерть и насилья в награде
Представлен ты фюрером был.
Успехи тебя обманули,
Бессилен на юнкерсах груз,
Отныне советские пули
Повсюду найдут тебя, трус.
Отныне лишь красные звезды
Заметишь за тучами ты.
Взлетят, как живые, на воздух
Заводы твои и мосты.
Отныне ты мертвый, отныне
Подумай в последнем бою,
Подумай о том, кто в Берлине
Судьбу уготовил твою.
Ты все еще мечешься, ярый,
В безумном военном пылу,
Но чаще и чаще пожары
В твоем возникают тылу.
Уже полуголый, в отрепье,
Ты все еще рвешься вперед,
Но нет ничего тебе: пепел
Тебе предоставил народ.
Ты вовсе не грозный и львиный,
А волчий возглавил поход.
Сегодня смердящей лавиной
На запад отхлынул твой сброд.
Но ты не вернешься «нах хаус»,
Домой не отправишь добра.
Лишь взрывов увидишь ты хаос
И наше услышишь ура.
Нет, нет, ты совсем не «нах хаус»,
Ты в землю уйдешь, как домой,
И в былях возникнешь, как хаос
И в памяти встанешь чумой.