КАВАЛЕРИЙСКАЯ БАЛЛАДА
I
«Ротмистр, сегодня в разъезд ―
Ваш эскадрон.
Но смотреть ― не считать звезд
И не ловить ворон!»
Усмехнулся. ―
«Никак нет, честь полка не уроним!»
Повернулся
И скомандовал: «По коням!»
II
Скользкий лязг мундштуков и стремян
От шоссе ― справа по три ― и в чащу.
Сердце пьет голубой туман,
Воздух вдаль все пьянее и слаще…
За холмом, перелеском, в овражки
И на изволок ― прямо в рожь.
― Эх вы, сашки-канашки! ―
От судьбы не уйдешь!..
И вот―/ Из-за леса, справа,
Отчетливо ― пулемет…
Марш ― марш! И в лаву…
… Небо упало так резко.
Землею набился рот.
А из перелеска
Все еще пулемет
Колыбельную песню поет и поет…
III
Открыл глаза ― и было небо снова
Сверху холодным, бледным и пустым.
И призрачным, как легкий серый дым,
Как память у тифозного больного.
Лежал, смотрел и чувствовал, как кровь
Стучит в висках чуть слышной мелкой дрожью.
Нет никого. От боли морща бровь,
Назад ― в лесок пополз тихонько рожью.
Дополз. Вздохнул. Поднялся и ― бежать…
Забился в чащу. Завязал рубашкой
Плечо с кровавой раной ― и опять
Через кусты, лощины и овражки…
Весь день блуждал. Под вечер вышел
Как раз к селу, к плетню последней хаты.
Дождался тьмы. Бог милостив ― пошел.
«Впустите… И воды… за плату»…
IV
Хозяин посмотрел волком.
Усмехнулся ― «Набили холку!»
Но пустил ночевать. Странно.
И даже перевязали рану.
Правда, не он, а дочь.
И вот ― ночь.
… На сеновале/ Мыши
Скреблись и шуршали. / Сквозь крышу
Месяц/ Серебряным пальцем шарил.
«Если найдут ― повесят…» / Не спится.
Опустив ресницы.
Лежал и вспоминал.
В прошлом году в Одессе,
Да, да, в тот же день,
Кажется, у Семадени,
Пил вино и стрелял в свою тень
И хотел целовать колени
У подошедшей к столу.
Засмеялась. ― «Мальчик ― и глупый.
Для этого есть губы»…
Ночью бродили по молу.
Сначала
Учил он кавалерийским сигналам
И как развернуть эскадрон.
А после она ―
Как расстегивать кнопки на женских платьях.
Пьянить без вина
В умелых объятьях,
И целовать тягуче и сладко…
А потом,
Днем ―
На вокзале в эшелон посадка,
Переезд
И в ночной бой.
И так же сеть звезд ―
Над головой…
V
Вдруг ―
Проснулся. «Кто тут?»
Снова стук.
И шепот ― «Вставайте, за вами идут.
Я не могу вам помочь».
Убежала. Дочь.
Выглянул. А за хатами ―
Пробираются трое
С винтовками и ручными гранатами.
Дело простое…
Пригнулся ― и в тень.
За углом
Перескочил через плетень
И к лесу бегом.
Снова на воле.
Ищи ветра в поле…
Через лес ― в овраг.
Оглянулся, замедлил шаг.
Лег в кусты и к земле прижался. ―
«Есть еще на свете жалость!»
VI
Докладывали командиру полка.
Слушал, высокой, худой,
С сединой на висках ―
«Заняли лощину у леска.
Где погиб разъезд ротмистра Эн,
Обыскали всю рожь ― не нашли трупа.
Вероятно, попал в плен».
«Да… А жаль ― молодой
И погиб так глупо.
Сообщите в штаб о нем,
Завтра переход. ― В три подъем».
VII
В городе, в штабе, в приемной
Звякали шпорами.
С улыбкою томной
Кланялись напомаженными проборами,
Просили в очередь, чтобы не было давки
И наводили справки.
«Ротмистр Эн? ― Да, да ― в разъезде
Его эскадрон
Был окружен.
Пропал без вести…
― Вестовой, воды!
Ради Бога, сядьте. Вы так побледнели.
Выпейте… Еще нет беды…
Подождите. На прошлой неделе
Один тоже пропал без вести
Из их же отряда,
Нашелся и вернулся к своей невесте.
А плакать совсем не надо.
Эти губы должны улыбаться…
Ведь – да?..»
― Для живых слова найдутся…
Только для мертвых ― никогда…
VIII
Всходила в третий раз луна
И в небе плакала над полем.
И третью ночь, таясь, без сна
Шел к югу, позабыв о боли.
Днем спал и прятался во ржи,
А ночью шел вперед по звездам
И по полям, как волк, кружил,
Стараясь обойти разъезды.
Но чувствовал, как пустота
Вокруг него растет все глуше,
И сердце, замирая, душит
При каждом шорохе в кустах…
IX
Провод
Тянулся по полю серым червячком,
Виснул на деревьях, сползал в канавы.
Цеплялся по крышам, прятался за плетнем.
Собирался в пучок и в окно, направо,
А там на столе в аппарате―/ Как овод,
Гудел черной мембраной
На восходе и на закате,
Поздно и рано.
Ночью и днем
Об одном
Целые сутки без перерыва:
… Наступление… Обходы… Прорывы…
И снова сначала
Щелкало и стучало
Черной костяшкой.
Как сердце под защитной рубашкой…
Смерть ― слово печальное.
«Алло, центральная!
Примите донесение.
Сегодня ночью сторожевым охранением
Убит на месте
ротмистр Эн, пропавший без вести.
Пробирался из лесу, от них.
Было темно. Не узнал своих.
Когда окликнули.
И побежал.
Стали стрелять. И вот ― наповал.
Умереть от своих глупо.
Что ж. ―
От судьбы не уйдешь.
Пришлите носилки за трупом».
X
По овражкам вода звонкая
Поет золотые песни.
Телеграфная сеть ― тонкая,
А поет еще чудесней.
Серой змейкой к земле прижалась:
Визжала ―
«Холодная у людей жалость».
И опять сначала
Об убитых всю ночь плача…
Только горе у людей ― горячее…