Посверкивая хрусталём гранёным,
Пустой стакан прикинулся учёным
И мучил: пустота ― и есть душа,
Мир стеклодув обдумал не спеша, ―
Знал стеклодув, ― лишь пустота свободна,
Возьми да и заполни чем угодно ―
Вином причастным или серебром
Тех шекелей. Поставь вопрос ребром:
Когда бы не Чека и не Иуда ―
Могло ль свершиться Воскресенья чудо?
Стаканом этим я была сама.
Не знала я, что я сошла с ума,
Что бред безумья явственнее яви.
И так же явственно, в златой оправе,
Вдруг ангелов ко мне явился хор: ―
Мы слышали твой трёхнедельный вздор,
Мы видели твой ужас трёхнедельный!
Очнись, перекрестись, сосуд скудельный,
Творил тебя не стеклодув, а Бог,
Да от безумия не уберёг.
И я очнулась и перекрестилась.
1996