СНЫ ГОРОДА
I
Когда заснут величавые груды соборов
И улицы станут пустынны и гулки,
Заговорят осторожные лязги затворов
И будут, как щели, черны переулки,
И чуешь ты, молчаливо несется могильник,
Куда и зачем ― ты не знаешь ответы, ―
Взойдет луна, возгорится бледный светильник,
Лицо равнодушное мертвой планеты,
И странною улыбкою
Сигнал даст: начинать! ―
Восстанет тучей зыбкою
Ночных видений рать.
Безумцев сновидения,
Бред тягостных забот,
Ночные вожделения
Сплетутся в хоровод.
Растрепанные бороды.
Оскаленные рты…
Ночные мысли города,
Нечистые мечты.
II
Их много, снов! Распаленные, с хрипом проклятий
Они покидают углы и палаты,
Смеясь, ползут из альковов, больничных кроватей,
Из тюрем, подвалов, из келей разврата.
Одни бледны и прозрачны ― то сны одиноких,
Другие трепещут в огне лихорадки;
Ты видишь все, что скрывается в норах глубоких
Умов, не солгавших лишь в снах и припадке.
Сны пляшут вереницами
Под мертвою луной
И братцами, сестрицами
Зовутся меж собой.
«Сестра! Кого, бессонного,
Ты хохот?» ― «Я кучу!
Я от приговоренного
К повешенью лечу.
Сегодня в сумасшедшие
Он грезы погружен.
А ты?» ― «Я ― дни прошедшие!
Самоубийцы сон!»
III
Но всходит день, равнодушный, немой и безликий,
Ползет отвратительный, скаредный будень,
Все тот же, тот… Просыпается город великий,
И снова путь смертных и скучен, и труден.
Но ночь придет, разгорятся вновь мысли и краски,
Польются желанья в блестящих виденьях ― потоках…
Ведь правда? Да? Мы живем, лишь впиваяся в сказки
О славе, богатстве, о страстных пороках?
Внемлите бреду сонному,
Услышьте хрип больной,
Внемлите оскорбленному
Работою дневной!
О, дни его обидные,
О, пламенные сны!
Красавицы бесстыдные
Ему, ему даны,
Веселому, прекрасному,
И счета нет деньгам!
Внемлите бреду страстному
И высохшим губам!