АНАКРЕОН СКУЛЬПТОРУ
(Графу Ф. П. Толстому)
Что чиниться нам, ваятель!
Оба мы с тобой, приятель,
Удостоены венца;
Свежий лавр ― твоя награда,
Я в венке из винограда
Век слыву за мудреца.
Так под старость, хоть для смеху,
Хоть для юношей в потеху,
Мне один вопрос реши!
Видел я твои творенья;
Формы, мысли выраженье ―
Всё обдумал я в тиши.
Но одним смущен я крепко…
В них совсем не видно слепка
С наших модных героинь,
Жриц афинского разврата, ―
А с любимых мной когда-то
Юных дней моих богинь!
Горлиц, манною вскормленных!
Купидоном припасенных
Мне, как баловню его!
А с красот их покрывало,
Милый друг, не упадало,
Знаю я, ни для кого!
Вот хоть Геба молодая,
Что, кувшин с главы спуская,
Из-за рук, смеясь, глядит ―
Это Дафна! та ж незрелость
Юных форм, девчонки смелость
И уж взрослой девы стыд!
Дафну я таил от света!
Этой розы ждал расцвета ―
Но напрасно! Раз она,
Искупавшися, нагая,
В воду камешки кидая,
Веселилася одна…
Я подкрался… обернулась,
Увидала, поскользнулась
И с уступа на уступ ―
В самый омут… К ней лечу я,
Всплыл ― и что же? Выношу я
Из воды холодный труп!
Знал еще я дочь сатрапа!
Подкупив ее арапа,
Проникал в гарем я к ней…
Что же? лик ее надменный,
Нетерпеньем оживленный,
Вижу в Гере я твоей!
Та ж игра в ланитах смуглых,
Та же линия округлых,
Чудно выточенных ног,
То ж изнеженное тело,
И спины волнистость белой…
Нет! ты видеть их не мог!
Иль художники, как боги,
Входят в Зевсовы чертоги
И, читая мысль его,
Видят в вечных идеалах
То, что смертным, в долях малых,
Открывает божество?
1853