Тогда мне было двадцать пять
И грустный возраст ощущался далью.
Вот Киев,/ И опять
Машина подвезла к «Континенталю»:
И тот же номер,/ Маленький балкон
Повис над садом ресторана.
И я завидую судьбе знакомого каштана,
Почти совсем не изменился он.
Нет, нет! / Он стал повыше,/ Я ― потише,
Богаче он болтливою листвой,
Беднее я стихами и душой.
1940