КОНСУЛЬША
Будто дикий великан,
По хребтам разлив огонь,
Весь Восточный Туркестан
Вдруг поставил на ладонь.
В лоне каменных громад,
Словно желтые щиты,
В голубом дыму стоят
Глинобитные посты.
По дорогам вдоль застав
Трое суток я брожу.
Ну, а вы, душой устав,
Завтра едете в Кульджу?
Силой смутною влеком,
Меж ущелий и ключей,
С бородатым казаком,
Я скачу из Баскунчей.
Не обманет острый глаз;
Хоть повозки далеки ―
Вы задержитесь на час
У Серебряной реки.
У высокого крыльца
С львами каменной резьбы
Сам начальник/ Жеребца
Поднимает на дыбы.
Толстый высунув язык,
Свесив ноги из саней,
Правит рослый кашкарлык
Тройкой взмыленных коней.
Пусть, ресницы опустив,
Вы закутались в платок,
И таможенный тариф
К вам, пожалуй, не жесток!
Но отдайте мне назад
Сердце бедное мое,
А не то ― чужой солдат
Вскинет громкое ружье!
Ведь сердца, что нам даны,
Как известно вам давно,
За предел родной страны
Вывозить запрещено…
Там, в Кульдже, ― найдут концы,
Ваш покой смутив опять.
Ведь суйдунские купцы
Любят сплетни собирать.
Губернатор, во дворец
Вызвав группу тайных лиц,
Похитительниц сердец
Не потерпит у границ.
Он состряпает скандал
И потрудится весьма,
Чтобы муж ваш всё узнал
Из подметного письма.
За кульджинскою стеной
Не увидят вас друзья.
Числясь консульской женой,
Вам любить меня нельзя!
Дни плывут, как синий дым.
И, с начальником вдвоем,
На заставе мы сидим,
Курим, спорим и поем.
Ваши руки и лицо
Вспомнит он, найдя предлог.
Я ― табачное кольцо
Ловко кину в потолок.
Вот, подумаешь, изъян!
Мы спокойны у границ:
Мало ль в глиняный Синьцзян
Улетает быстрых птиц?
У Серебряной реки
Нам не встретиться опять.
Звезды, шпоры и клинки
Будут в памяти сиять!
1932