Человек из-за 7-ми лет
Волны устои стальные моют.
Недвижный,/ страшный,/ упершись в бока
столицы,/ в отчаяньи созданной мною,
стоит/ на своих стоэтажных быках.
Небо воздушными скрепами вышил.
Из вод феерией стали восстал.
Глаза подымаю выше,/ выше…
Вон! / Вон―/ опершись о перила моста́…
Прости, Нева! / Не прощает,/ гонит.
Сжалься! / Не сжалился бешеный бег.
Он! / Он―/ у небес в воспаленном фоне,
прикрученный мною, стоит человек.
Стоит. / Разметал изросшие волосы.
Я уши лаплю. / Напрасные мнешь!
Я слышу/ мой,/ мой собственный голос.
Мне лапы дырявит голоса нож.
Мой собственный голос―/ он молит,/ он просится: ―
Владимир! / Остановись! / Не покинь!
Зачем ты тогда не позволил мне/ броситься!
С размаху сердце разбить о быки?
Семь лет я стою. / Я смотрю в эти воды,
к перилам прикручен канатами строк.
Семь лет с меня глаз эти воды не сводят.
Когда ж,/ когда ж избавления срок?
Ты, может, к ихней примазался касте?
Целуешь? / Ешь? / Отпускаешь брюшко?
Сам/ в ихний быт,/ в их семейное счастье
наме́реваешься пролезть петушком?!
Не думай! ―/ Рука наклоняется вниз его.
Грозится/ сухой/ в подмостную кручу.
― Не думай бежать! / Это я/ вызвал.
Найду. / Загоню. / Доконаю. / Замучу!
Там,/ в городе,/ праздник. / Я слышу гром его.
Так что ж! / Скажи, чтоб явились они.
Постановленье неси исполкомово.
Му́ку мою конфискуй,/ отмени.
Пока/ по этой/ по Невской/ по глуби
спаситель-любовь/ не придет ко мне,
скитайся ж и ты,/ и тебя не полюбят.
Греби! / Тони меж домовьих камней! ―