Друзья
А во́роны гости?! / Дверье крыло
раз сто по бокам коридора исхлопано.
Горлань горланья,/ оранья орло́
ко мне доплеталось пьяное до́пьяна.
Полоса
щели.
Голоса́
еле:
«Аннушка ―
ну и румянушка!»
Пироги… / Печка…
Шубу… / Помогает… / С плечика…
Сглушило слова уанстепным темпом,
и снова слова сквозь темп уанстепа:
«Что это вы так развеселились?
Разве?!» / Сли́лись…
Опять полоса осветила фразу.
Слова непонятны―/ особенно сразу.
Слова так/ (не то чтоб со зла):
«Один тут сломал ногу,
так вот веселимся, чем бог послал,
танцуем себе понемногу».
Да,/ их голоса́. / Знакомые выкрики.
Застыл в узнаваньи,/ расплющился, нем,
фразы крою по выкриков выкройке.
Да―/ это они―/ они обо мне.
Шелест. / Листают, наверное, ноты.
«Ногу, говорите? / Вот смешно-то!»
И снова
в тостах стаканы исчоканы,
и сыплют стеклянные искры из щек они.
И снова/ пьяное:/ «Ну и интересно!
Так, говорите, пополам и треснул?»
«Должен огорчить вас, как ни грустно,
не треснул, говорят,/ а только хрустнул».
И снова/ хлопанье двери и карканье,
и снова танцы, полами исшарканные.
И снова
стен раскаленные степи
под ухом звенят и вздыхают в тустепе.