СПРОСИЛИ РАЗ МЕНЯ: «ВЫ ЛЮБИТЕ ЛИ НЭП?» ― «ЛЮБЛЮ, ― ОТВЕТИЛ Я, ― КОГДА ОН НЕ НЕЛЕП»
Многие товарищи повесили нос.
― Бросьте, товарищи! / Очень не умно-с.
На арену! / С купцами сражаться иди!
Надо счётами бить учиться.
Пусть «всерьез и надолго»,/ но там,/ впереди,
может новый Октябрь случиться.
С Адама буржую пролетарий не мил.
Но раньше побаивался―/ как бы не сбросили;
хамил, конечно,/ но в меру хамил ―
а то/ революций не оберешься после.
Да и то/ в Октябре/ пролетарская голь
из-под ихнего пуза-груза ―
продралась/ и загнала осиновый кол
в кругосветное ихнее пузо.
И вот,/ Вечекой,/ Эмчекою вынянчена,
вчера пресмыкавшаяся тварь еще ―
трехэтажным «нэпом» улюлюкает нынче нам:
«Погодите, голубчики! / Попались, товарищи!»
Против их/ инженерски-бухгалтерских числ
не попрешь, с винтовкою выйдя.
Продувным арифметикам ихним учись ―
стиснув зубы/ и ненавидя.
Великолепен был буржуазный Лоренцо.
Разве что/ с шампанского очень огорчится ―
возьмет/ и выкинет коленце:
нос/ ― и только! ―/ вымажет горчицей.
Да и то/ в Октябре/ пролетарская голь,
до хруста зажав в кулаке их, ―
объявила:/ «Не буду в лакеях!»
Сегодня,/ изголодавшиеся сами,
им открывая двери «Гротеска»,
знаем―/ всех нас/ горчицами,/ соусами
смажут сначала:/ «НЭП» ― дескать.
Вам не нравится с вымазанной рожей?
И мне ― тоже. / Не нравится-то, не нравится,
а черт их знает,/ как с ними справиться.
Раньше/ был буржуй/ и жирен/ и толст,
драл на сотню ― сотню,/ на тыщи ― тыщи.
Но зато,/ в «Мерилизах» тебе/ и пальто-с,
и гвоздишки,/ и сапожищи.
Да и то/ в Октябре/ пролетарская голь
попросила:/ «Убираться изволь!»
А теперь буржуазия! / Что делает она?
Ни тебе сапог,/ ни ситец,/ ни гвоздь!
Она―/ из мухи делает слона
и после/ продает слоновую кость.
Не нравится производство кости слонячей?
Производи иначе!
А так сидеть и «благородно» мучиться ―
из этого ровно ничего не получится.
Пусть/ от мыслей торгашских/ морщины ― ров.
В мозг вбирай купцовский опыт!
Мы/ еще/ услышим по странам миров
революций радостный топот.
[1922]