ТАМАРА И ДЕМОН
От этого Терека
в поэтах/ истерика.
Я Терек не видел. / Большая потерийка.
Из омнибуса/ вразвалку
сошел,/ поплевывал/ в Терек с берега,
совал ему/ в пену/ палку.
Чего же хорошего? / Полный развал!
Шумит,/ как Есенин в участке.
Как будто бы/ Терек/ сорганизовал,
проездом в Боржом,/ Луначарский.
Хочу отвернуть/ заносчивый нос
и чувствую:/ стыну на грани я,
овладевает/ мною/ гипноз,
воды/ и пены играние.
Вот башня,/ револьвером/ небу к виску,
разит/ красотою нетроганой.
Поди,/ подчини ее/ преду искусств ―
Петру Семенычу/ Когану.
Стою,/ и злоба взяла меня,
что эту/ дикость и выступы
с такой бездарностью/ я/ променял
на славу,/ рецензии,/ диспуты.
Мне место/ не в «Красных нивах»,/ а здесь,
и не построчно,/ а даром
реветь/ стараться в голос во весь,
срывая/ струны гитарам.
Я знаю мой голос:/ паршивый тон,
но страшен/ силою ярой.
Кто видывал,/ не усомнится,/ что
я/ был бы услышан Тамарой.
Царица крепится,/ взвинчена хоть,
величественно/ делает пальчиком.
Но я ей/ сразу:/ ― А мне начхать,
царица вы/ или прачка!
Тем более/ с песен―/ какой гонорар?!
А стирка―/ в семью копейка.
А даром/ немного дарит гора:
лишь воду―/ поди,/ попей-ка! ―
Взъярилась царица,/ к кинжалу рука.
Козой,/ из берданки ударенной.
Но я ей/ по-своему,/ вы ж знаете как ―
под ручку… / любезно… / ― Сударыня!
Чего кипятитесь,/ как паровоз?
Мы/ общей лирики лента.
Я знаю давно вас,/ мне/ много про вас
говаривал/ некий Лермонтов.
Он клялся,/ что страстью/ и равных нет…
Таким мне/ мерещился образ твой.
Любви я заждался,/ мне 30 [тридцать] лет.
Полюбим друг друга. / Попросту.
Да так,/ чтоб скала/ распостелилась в пух.
От черта скраду/ и от бога я!
Ну что тебе Демон? / Фантазия! / Дух!
К тому ж староват―/ мифология.
Не кинь меня в пропасть,/ будь добра.
От этой ли/ струшу боли я?
Мне/ даже/ пиджак не жаль ободрать,
а грудь и бока―/ тем более.
Отсюда/ дашь/ хороший удар ―
и в Терек/ замертво треснется.
В Москве/ больнее спускают… / куда!
ступеньки считаешь―/ лестница.
Я кончил,/ и дело мое сторона.
И пусть,/ озверев от помарок,
про это/ пишет себе Пастернак,
А мы… / соглашайся, Тамара!
История дальше/ уже не для книг.
Я скромный,/ и я/ бастую.
Сам Демон слетел,/ подслушал,/ и сник,
и скрылся,/ смердя/ впустую.
К нам Лермонтов сходит,/ презрев времена.
Сияет―/ «Счастливая парочка!»
Люблю я гостей. / Бутылку вина!
Налей гусару, Тамарочка!
[1924]