Прощай, Георгий… До свиданья…
Но все-таки осталась тайна.
Я подобрал тебя у стен
Монмартра, на Страстной неделе,
Где ты и, кажется, Гоген
Или Ван Гог ― вдвоем сидели.
Немотствовал духанный тост,
И вас обоих раздражало,
Что не велит Великий пост
Кутнуть и разнести кружало.
В кафе, на столике пустом,
Ты позабыл эскиз о том,
К чему душа твоя вернется,
Картоном серым и холстом
И живописью обернется.
Где выражена быть должна
Гротескно, сухо и сурово
И в главном преображена
Трагедия 37 [тридцать седьмо] — го.
Внутри сознанья твоего,
Во глубине бездонной еgо
Никто не понял ничего,
Но все-таки осталось эхо.
Остался перебой и слом
Сердечного глухого стука,?
И где-то спрятанный рулон
Недовершенного поступка.
1988