Что смущаешься, брат, скоморох, странножитель и ратник?
От случайных уколов еще далеко до гвоздей.
Ради двух или трех сохранится преступный курятник:,
твердолобая Русь сбережет пустотелых вождей.
Если слово такое тебе как настой на полыни ―
уравняй-ка, попробуй, ― секунду, песчинку, звезду,
помяни ради всех, как когда-то давно и отныне
Сотворившего всё, как раба, пригвоздили к кресту.
Там, где двое блажат, третий слушает спелый последок,
и, вкусив, не заметит, как время замкнется кольцом.
Натрудившись как вол, запряженный в ярмо пятилеток,
обернется страна скоморошьим и светлым лицом.
Там, где смерть за бесценок, где время светлей и опасней,
ренессансный уродец забился в железных когтях,
и ребячьим дымком растворилась постылая басня
о бессмысленном турке, когда-то убившем дитя.
1975
От случайных уколов еще далеко до гвоздей.
Ради двух или трех сохранится преступный курятник:,
твердолобая Русь сбережет пустотелых вождей.
Если слово такое тебе как настой на полыни ―
уравняй-ка, попробуй, ― секунду, песчинку, звезду,
помяни ради всех, как когда-то давно и отныне
Сотворившего всё, как раба, пригвоздили к кресту.
Там, где двое блажат, третий слушает спелый последок,
и, вкусив, не заметит, как время замкнется кольцом.
Натрудившись как вол, запряженный в ярмо пятилеток,
обернется страна скоморошьим и светлым лицом.
Там, где смерть за бесценок, где время светлей и опасней,
ренессансный уродец забился в железных когтях,
и ребячьим дымком растворилась постылая басня
о бессмысленном турке, когда-то убившем дитя.
1975
