Как папоротника лист прикрыл момент укуса,
спаситель тополиный осыпал Словом страх,
но хлопья ― врассыпную ― водой, пугаясь гуся, ―
смотри, как бьется он на фоне черных трав!
Как тополиный взмах, серебряны посулы,
но жуткий серп жнеца свистит над головой,
и, слышу, молвит он: тебя ― себя ― спасу ли?
Ведь мною правит серп, от ярости хмельной.
Тобою правит серп, безумцем ― кисть, мной ― слово,
а идол видит лишь поклоны черных трав,
и тешит его ниц распластанная свора,
покорная годам, надеждам и ветрам.
июль 1965