В военном космосе ― скажите-ка на милость! ―
слепая бабочка и вера заблудилась,
в военном хороводе чисел-слов ―
ничтожно малая душа или число.
Здесь все поют, одной объяты думой, ―
невидима, но нерушима связь ―
звезда крылатая, орел и лев угрюмый,
с генералиссимусом-Эросом кружась.
Лихие музы среди буйных танцев
вином любви подпаивают старцев,
чтоб возбудить хотя бы в трех иль двух
воинственный и непреклонный дух.
Всё кружится, к Единому взывая,
хор ангельский ― все ближе, все ясней,
и я кружусь, но бабочка больная
мутит мне совесть состраданьем к ней.
Умри же, бедная, как умирает жалость,
расхожая порхающая дрянь,
и, офицерской формой не смущаясь,
Афиной всенародною восстань!
май 1975
слепая бабочка и вера заблудилась,
в военном хороводе чисел-слов ―
ничтожно малая душа или число.
Здесь все поют, одной объяты думой, ―
невидима, но нерушима связь ―
звезда крылатая, орел и лев угрюмый,
с генералиссимусом-Эросом кружась.
Лихие музы среди буйных танцев
вином любви подпаивают старцев,
чтоб возбудить хотя бы в трех иль двух
воинственный и непреклонный дух.
Всё кружится, к Единому взывая,
хор ангельский ― все ближе, все ясней,
и я кружусь, но бабочка больная
мутит мне совесть состраданьем к ней.
Умри же, бедная, как умирает жалость,
расхожая порхающая дрянь,
и, офицерской формой не смущаясь,
Афиной всенародною восстань!
май 1975