Миронов А. Н.
«Однако же, будет, наверное, и Карнавал…»

Однако же, будет, наверное, и Карнавал,
и Белые Ночи, любимицы Санкт-Петербурга,
и Пушкин француза убьет (армянин, значит, турка),
русский – чеченца, а урке достанется урка, ―
этот уж, детоубийца, конечно умрет.

Белые Ночи. Старушка все вяжет и вяжет,
словно сплошной Достоевский в гоморрских садах.
«Ангел, ты где моя душенька? ― жалобно скажет, ―
Ах, улетела? ― Ну, сучка, тебе он и вмажет,
я-то уже не увижу, почти умираю, о, ах…»