Чашка была кривая, третьего сорта.
Переплывая индийский чай со слоном,
все испохабила жирная крошка торта,
обволакивая бульонным пятном…
В полнолунье труднее дышится, слаще пишется,
волны света гулче, и куда ни ткни ― паруса.
Вьюга складчата, с каждым вихрем стена колышется,
сквозь неё ― одиночество лунного колеса.
Все орут или шепчутся, никто никому не внемлет…
Новости, как бутылку, публика пьёт из горла
и, опухая, дремлет
вниз лицом посреди стола.
― Что она там говорит? Повторите! Вот безобразие!
― Мы же платили деньги! Администратор ― где?
― Где министратор ада? В Европе мы или в Азии?!
… Господи, дай забыться луковицей в воде…
1986