Изганье Данте Алигьери
Это сочинение в четверг 16 марта 1978 года было посвящено Мстиславу Ростроповичу и Галине Вишневской
Спасайся, музыка! Спасайся все, что пело,
ручьями, струнами во мраке серебрясь!
Опять зачавкала, вскипела, захрипела
зловонно выползающая грязь.
Трясина громко чмокает трясину,
дерьмо губами тянется к дерьму.
История не учит ничему,
а только тянет медленно резину.
Вся мерзость в том, что здесь ничто не ново,
молчанье ― золото, оно же ― гной и грязь.
А Слово ― Бог, но Бог распят за Слово,
ручьями, струнами во мраке серебрясь…
Сжимая челюсти решеток и оков,
трясина гнойная глотает то и это,
суля эпоху небывалого расцвета
помойных ведер и ночных горшков.
На животе ползут, вихляясь, черви ―
гнойник цветущий воспевать, живописать!
И каждый червь мечтает выйти первым,
чтоб золотой в награду гной сосать.
Спасайся, Дант, ― и никаких вопросов!..
Судом помойных ведер и отбросов
под зад пинком ты выдворен, гигант,
и этому изгнанью имя ― Дант.
… Казенный червь, начинка смрадной щели,
меня спросил:/ ― Изгнанью имя ― Дант?..
― Конечно, флорентийский комендант,
мне в этом имени поют виолончели ―
Дант ― двери ада ― хлоп! ― ―и эмигрант!
Изгнанью имя ― Данте Алигьери.
Вся мерзость в том, что здесь ничто не ново,
молчанье ― золото, оно же ― гной и грязь.
А Слово ― Бог, но Бог распят за Слово,
ручьями, струнами во мраке серебрясь…
1978