Маленький китайский император
Для них безвестность―/ непосильный гнет!
Любую местность/ этот гнет согнет,
и подпалит он мир/ со всех сторон!
Таков был Гитлер,/ Герострат, Нерон,
а также маленький/ китайский император,
желтенький, слезливый,/ как лимон…
Маленький китайский император,
желтенький, слезливый, как лимон,
мучился безвестностью проклятой,
так сказать, с младенческих пелен.
Он обнес Китайскою стеною
рис, лягушек, розы, воздух, твердь
и кровать, где обладал женою
по-китайски медленно, как смерть!
Он пищал: «История Китая
с вечера сегодняшнего дня,
все, что было прежде, отметая,
всюду начинается с меня!»
Маленький китайский император
бить заставил в медные тазы!
Маленький китайский импера тор
сжечь заставил книги Лао Цзы,
и приговорил он мать родную
к вечному изгнанью, чтоб она
не чинила вред, напоминая,
кем его персона рождена.
И лежал на шелковом диване,
средь служанок шелковых и слуг,
маленький китайский император,
крошечный китайский император
(вот такусенький китайский император!),
свое имя повторяя вслух!
… Теперь он там,/ где слава не слышна,
зато мы ― здесь,/ где людям смерть страшна,
и мненье есть, что даже не она, ―
страшны ее людские имена,
чей призрак жив и после похорон.
Таков был Гитлер,/ Герострат, Нерон…
А также маленький/ китайский император, ―
как пузырек трагических событий,
с подушечкой влезающий на трон.
1982