Мимоза осыпается на доски
Ненового дубового стола
И катится по ним, как отголоски
Издалека идущего тепла.
Надуты ветром щеки незнакомца,
Который скрыт в заоблачном дыму, ―
Он раздувает нам жаровню солнца,
И наша суть распахнута ему.
Распахнуты овчарня и коровник,
И нараспашку ― ватник пастушка,
И брызжет, словно искры из жаровни,
Мимоза из цветочного горшка!
Запутавшись в воздушных занавесках,
Летят скворцы и тощие грачи,
И громыхают окна на железках,
И пахнет океанами в ночи!
Из внутренностей этих океанов
Бессонница выходит в полный рост, ―
У ней из оттопыренных карманов
Торчат кулечки негасимых звезд.
И лупят в барабанчики тугие,
И с негритянской мощью дуют в медь
Пожизненные мысли дорогие,
Которых ночью лучше не иметь.
Эй! Свежести убийственная доза!
Слезами можно удавить вполне.
Уймись, не то свяжу тебя, мимоза,
Твоей веревкой, что сплелась на мне!