Мой путь лежал…
Вчера, в без двадцати двенадцать, в среду,
Твоя душа летала надо мной.
Я тихо шла по собственному следу,
Так ночью море ходит за луной.
Тревоги дня, смиренные покоем,
Над самым ухом пели на щеке.
Прошел скрипач с футляром и левкоем,
Похожий на пингвина вдалеке.
И длинный город сделался мишенью
Воспоминаний острых, как стекло,
Нисколько не препятствуя смешенью
Того, что было, с тем, что быть могло.
Тогда вдали душа твоя возникла ―
Молочно-светлый след карандаша
Из неопубликованного цикла,
Которым так жива моя душа!
Приблизилась, вгляделась, как чужая,
И вопросила в голос: ― Как живешь? ―
Заранее в уме опережая
Моих признаний прямоту и ложь.
Я тихо и достойно отвечала: ―
Мое здоровье лучше, чем тогда.
Не знаю, что рассказывать сначала,
Что после, что и вовсе никогда…
Молчание раздалось напоследок.
Душа вернулась ― ты еще читал.
А я пошла по золотому следу
Туда, где упирается квартал
В мою гордыню. Там играла лира
Я шла одна. И, судя по всему,
Мой путь лежал в такую область мира,
Куда, как в рай, идут по одному.
1965