Поэт пожелтел, как пергамент,
Он ест целлулоидным ртом,
И дни ему подло поганит
Старенье и мысли о том.
И снится ему сигарета,
Крамольная склянка вина,
И черная снится карета,
И черной могилы копна.
Чело его потное плачет
Над блюдцем овсяной бурды…
Он ― Лир, он ― Сизиф, он ― Боккаччо,
Он ― дух, он ― дыханье звезды!
Его оболочка истлела,
И зренье померкло в глазах,
И новое, дивное тело
Готово ему в небесах.
Но, боже мой, как он боится
Остыть! И перо уронить!
Как просит ― еще раз влюбиться,
Еще одно сердце пленить!
Еще одну тайну подайте,
Еще один миг золотой!
… И бабочка в шелковом платье
Влетает ― с такой же мечтой.
1979