Точки зрения
ПЕРВЫЙ ПОЭТ:
Я все время летаю, и все ж опасаюсь летать я ―
я должна видеть землю и ноги держать на земле.
И в аэропорту, чтобы сердца унять трепетанье,
я смотрю, кто со мною летит: вот нарядное платье;
сшит костюм на заказ; из кожи портфель; вот колье
на высокой груди; ах, какая прическа! Какие созданья
здесь со мною летят! Ведь Господь не захочет, чтоб из
мира скрылись такие заметные люди на трассе,
не захочет терять никого и всех нас сохранит, безусловно.
Как-то раз стюардесса шепнула всему самолету, что к Лиз
в Рим Бертон летит (в первом классе)*.
Никогда еще я не летала так мирно и ровно.
ВТОРОЙ ПОЭТ:
И я тоже все время летаю, хоть сердце дрожит, как у зайца.
Приезжаю пораньше, но не закалить мне свой дух.
В расписании цифры от страха сливаются передо мною,
ясно вижу лишь тех, кто на мой самолет собирается, ―
мужиков в мешковатых костюмах, безвкусно одетых старух,
парней с девками в латаных джинсах, у них рюкзаки за спиною,
у других ― перманент, брильянтин. Впрочем, это прекрасно,
кто бездарно живет, тот бездарно и пошло умрет.
Вот с такими людьми хорошо затеряться в толпе бы,
путешествовать с этим народом вполне безопасно:
Бог не пустит, твержу я себе, эту чернь в роковой самолет,
для возвышенной смерти в огне, опрокинутом с неба.
* Лиз ― Элизабет Тейлор, Ричард Бертон ― ее муж.