IN MEMORIAM HOELDERLIN
Диотима, вернись… я сгораю, падая в тьму;
ты сквозь жизнь прорастала огромною тенью,
ты зимою цвела, ты сияла мне одному,
а зима отвечала горячею розой и пеньем.
Ты помнишь ту жизнь, Диотима? Тогда
все ночи и звезды сквозь нас восходили, ―
и бились в дремоте, в зеркальных тенетах пруда,
а в небе шумели орлиные крылья,
и черные клювы мерцали в ночи;
любовь поднималась, как клекот на скалы…
но крылья затихли… и солнца лучи
текут и пронзают, холодные тонкие жала.
Все в ночь обращается… слышишь… все в ночь…
и в солнце бессолнечном, в темные годы,
я вижу тебя отступающей в ночь,
в пустые пространства жестокой и спящей природы.