И я ощущал твое боренье
несусветной теплотой своего тела,
когда видел я, что ты выкинут
весь до тла, мой милый.
Древние слова перетягиваются
острей чем в талию над кринолином
тонким хитоном
с легкими намеками отстоявшихся корней.
О, выгораживающий свои интересы,
безмолвный лиходей,
ты стараешься притянуть звезды,
еще только едва задумавшиеся о том:
лечь ли им в глаза твои
ласковым светом.
23.XI. 1924