Орешник тебя отрешает от дня,
И мшистые солнца ложатся с опушки
То решкой на плотное тление пня,
То мутно-зеленым орлом на лягушку.
Кусты обгоняют тебя, и пока
С родимою чащей сроднишься с отвычки, ―
Она уж безбрежна: ряды кругляка,
И роща редеет, и птичка ― как гичка,
И песня ― как пена, и ― наперерез,
Лазурь забирая, нырком, душегубкой
И ― мимо… И долго безмолвствует лес,
Следя с облаков за пронесшейся шлюпкой.
О место свиданья малины с грозой,
Где, в тучи рогами лишайника тычась,
Горят, одуряя наш мозг молодой,
Лиловые топи угасших язычеств!
1917
И мшистые солнца ложатся с опушки
То решкой на плотное тление пня,
То мутно-зеленым орлом на лягушку.
Кусты обгоняют тебя, и пока
С родимою чащей сроднишься с отвычки, ―
Она уж безбрежна: ряды кругляка,
И роща редеет, и птичка ― как гичка,
И песня ― как пена, и ― наперерез,
Лазурь забирая, нырком, душегубкой
И ― мимо… И долго безмолвствует лес,
Следя с облаков за пронесшейся шлюпкой.
О место свиданья малины с грозой,
Где, в тучи рогами лишайника тычась,
Горят, одуряя наш мозг молодой,
Лиловые топи угасших язычеств!
1917
